Поиск по этому блогу

вторник, 9 февраля 2016 г.

Девушка. Самолёт. Мясорубка



История одной пары, ломающая стереотип о том, что такое счастливый брак









Кира: Мы с Киром поспорили. Я убеждена, что женщине для счастья жизненно необходимо иметь мужчину, с которым — как за каменной стеной. Кир утверждает обратное. А в подтверждение своих слов рассказал одну давнюю историю…

Кир:

Дело было около тридцати лет назад. Его звали Сева, её — Алиса. Сева старше на пару лет. Он — единственный ребёнок в семье инженера и бухгалтера, не хватавших звёзд с неба. Она — старшая среди четырёх сестёр в разветвлённом татарском клане. Её родители по стечению обстоятельств осели в городе, но на Большой Хурал всегда выдвигались к родне в глубинку (сам как-то подвозил, бешбармак пообещали). Там и решались все стратегические вопросы.

Он — трепач и хвастун, у неё очень серьёзное отношение к слову. Возможно от того, что русский язык — не родной. Хоть и говорит на нём лучше меня. Сева — собиратель казусов, ляпсусов и всяких-разных неудач: если на ступеньке можно поскользнуться, он поскользнётся обязательно. Если школьные хулиганы втихаря ослабили болты на гимнастическом козле, можно не сомневаться, что он сложится именно под Севой. Из армии он вернулся, имея за плечами длинный список лазаретов, потому что всё время что-то себе ломал, растягивал, вывихивал и отмораживал. Как раз в то время на советские экраны вышел французский фильм «Невезучие» с Ришаром и Депардье. Перед Севой его герои просто отдыхают.

Она — бойкая и очень деятельная, даже обувь могла пошить себе сама, не говоря уж об одежде. Перерисовывала с репродукций картины Дали, потому что ни интернета, ни ксероксов тогда не было, а картинку иметь хотелось. Бывший кандидат в мастера спорта по гимнастике. Она курит, он — нет.

Вопрос: что у этих людей может быть общего? Ответ — профессия. Оба были стюардами в нашем уездном аэропорту, летали по городам и весям, привозили из Москвы сливочное масло. Когда они решили пожениться — это была сенсация. Все думали, что Севе несказанно повезло, а Алиса, наоборот, должна заламывать руки. Думали сначала, что по залёту, но оказалось — нет.

«Безалкогольная» свадьба горбачёвских времён с большим количеством непрозрачных чайников на столе и обилием пьяных «от счастья» гостей отгремела, медовый месяц ограничился поездкой в «ставку» на Большой Хурал. А где-то через недельку мы проводили запоздалый мальчишник. Сева женился первым из нас, поэтому вопросы были всё больше дилетантские — «Как оно вообще?», да «Что чувствует глава семьи?», ну и прочие глупости.

Сева, объявивший с порога, что пить сегодня не будет, немного всё-таки выпил. Потом ещё немного, потом ещё, и в результате нализался до буйного самоуважения. Стал шумлив и подвижен, постоянно вскакивал с места, размахивал руками, покоя, в общем, не знал. На вопросы же отвечал охотно — красочно и с гротеском. Делясь с нами, сосунками, обширным опытом семейной жизни, говорил примерно следующее: «У нас так … чуть что — сразу в рыло! Понял? Сразу!! Кто в доме хозяин? А? То-то же…». Сила духа его крепчала с каждой рюмкой, чего не скажешь о способности двигаться, а потом и говорить. Понимая, что на одном только духе до дому не добраться, мы поймали такси, отвезли Севу домой, подняли на третий этаж, прислонили лбом к двери и нажали на кнопку. Спускаясь, уже где-то между первым и вторым этажами, услышали, что дверь открылась, и квартира приняла Севу. К полному нашему удовольствию.

Через пару дней эпизод продолжился. Когда мы, обсуждая футбол, сидели под закатным солнышком во дворе, вдали замаячила знакомая фигура нашего друга. Изменения были налицо. Из-под широченных солнцезащитных очков сияли два фиолетовых фингала, и улыбался Сева как-то чересчур осторожно. На вопрос «Что случилось?» рассказал, как после того самого мальчишника пошёл домой, тут откуда-то сбоку три фраера, типа «дай закурить», так он одного загасил сразу же, одним ударом, но с остальными двумя пришлось повозиться. По итогу он обратил их в бегство, догонять не стал, некогда, но самому, вот, тоже перепало. Потом Сева резко поменял тему, сообщил, что достали уже эти «вонючие конюшни» — так называл он провинциальные аэропорты — и что собирается он переквалифицироваться на Париж, Нью-Йорк и тому подобное. Нам оставалось лишь пожелать удачи.

    За какой-такой каменной стеной собиралась прятаться Алиса? 




Через полгодика молодая семья получила служебное жильё в приаэропортовском посёлке. Житие с родителями, видимо, достало, так что переезд произошёл мгновенно, безо всякой подготовки. По этой причине приглашённые на новоселье обязаны были тащить с собой что-то из списка, и это «что-то» нужно было забирать у севиных родителей. Кто-то волок на себе пару чемоданов со шмотками, кому-то достался баул с посудой, а мне было выдано три стула, привязанные друг к другу тесёмочкой. Ноша была лёгкая, но в такси не влезала, да и не было у меня, тогдашнего студента, привычки платить трояк за такси в аэропорт, когда можно доехать за шесть копеек.

К слову, «Газели» тогда ещё не были изобретены, маршруток в городе не было, а тридцатикопеечный аэропортовский «Экспресс» с мягкими сиденьями в посёлок не заходил. Оставался единственный вариант — маршрут №1. В ту пору, да , наверное, и сейчас, почти во всех городах автобус с первым номером курсировал от вокзала до аэропорта. Посадка с тремя стульями в битком набитый «Икарус» и путешествие в нём заслуживают отдельного повествования.

Примерно за час до назначенного времени, я вылез на предпоследней остановке, быстро сориентировался, дошёл до искомого дома и вошёл в подъезд.

Поднявшись на нужный этаж, обнаружил, что номер к своей квартире Сева уже прикрутил, а звонок — нет.  Дверь была приоткрыта, и я уже собрался зайти, но тут сверху окликнули. Полуэтажом выше на лестничной клетке стояла Алиса и курила в форточку. Бросив у двери стулья, с которыми столько намаялся, я поднялся, тоже закурил и спросил, как дела. Алиса начала было рассказывать, но тут из-за двери раздался истошный севин вопль: «Пошёл на  … !». Это — мне? Нет. А кому? Спрашиваю у Алисы: «Кто у вас?» — «Да никого». Она затушила сигарету, и побежала домой. Пока спускалась, вопль повторился. Третий раз он повторился, когда она уже скрылась в квартире. Конечно, «милые бранятся — только тешатся», но это было уже слишком. Я тоже спустился и зашёл в квартиру. Там-то всё и выяснилось.

Сева занимался полезным делом, причём не одним, а сразу двумя! Он молол мясо на ручной мясорубке (электрические тогда были дороги и ненадёжны) и одновременно читал толстый журнал с очередным романом Пикуля. Журналы эти тогда ходили по рукам, их давали почитать на очень короткий срок, иногда даже на ночь, и попробуй задержи — в следующий раз получишь последним или вообще не получишь. Готовясь к новоселью, Сева приоделся в костюм с галстуком. Галстук был настоящий, из Москвы, не то, что эти, на резинках, какие в Аэрофлоте выдавали. За чтивом, да по спешке, Сева не заметил, что кончик галстука попал в мясорубку, и упорно продолжал крутить ручку. Сначала его пригнуло к мясорубке, а потом, когда кадык упёрся в её жерло, Сева чуть себя не задушил, но ручку при этом не отпускал, а продолжал крутить. Когда жена освободила несчастного от удушающего приёма коварного механизма, он был бледен и часто дышал. Галстук пришлось выбросить.

 Был ли у такого человека, как Сева хоть малейший шанс стать каменной стеной? 

Увиденная на Севином новоселье сцена мне показалась очень смешной, и я решил никому о ней не рассказывать, а приберечь для студенческого капустника. Идею приняли на ура, но сколько ни пытались  её воспроизвести — ничего не получалось. Подрезали галстук, убирали из мясорубки ножи с сеткой — ничего! Ну, не затягивает его, хоть тресни.

Потом я долго их не видел. Жили они далеко, да и дружили мы с Севой не так уж плотно. Когда я, закончив институт, собирался выезжать по распределению и ставил отвальную, про него даже не вспомнил. Отработав пару лет и навещая родителей, я случайно узнал, что они перешли-таки на международные авиалинии, и живут теперь в Пулково. А у меня как раз назревала командировка в Питер. Добрался, с трудом нашёл по адресу, и на моё счастье Сева оказался дома. В Париже он побывал уже не раз, в Нью-Йорк собирался, хвастался городами и странами, что при железном занавесе было по-настоящему круто. Алисы дома не было, она возвращалась из Акапулько. «Сева, а что такое Акапулько?» — «Аэропорт в Мексике»…

Через часок появилась Алиса. «Всё, отлеталась!» — с каким-то мечтательным удовольствием сообщила она мне. — «?» — «Беременна».

Мы сели пить чай. Я с удовольствием слушал про романтизм их профессии, но самих их он как-то не очень интересовал. А слушать их почему-то было приятно. Да и просто находиться у них хорошо. Они долго меня не отпускали, предлагали переночевать, но я всё-таки откланялся. Шёл по ночному Питеру к своей гостинице, вспоминал их, и наконец, понял, что только что побывал там, где живёт счастье.

Кира: А что вы скажете по поводу «каменной стены»? Должен ли мужчина непременно быть таким семейным укреплением? Или эта идея — пережиток прошлого? Мы с Киром по-прежнему спорим. Но, дабы избежать скандала и битья посуды, мы как цивилизованные люди сразимся в своих доводах на бумаге. Сейчас готовим пост к публикации. Если вы готовы поддержать ту или иную сторону, пишите об этом в комментариях! Возможно, кому-то из нас вы очень поможете.

2 комментария:

  1. А я думаю, никто никому ничего не должен. Вопрос только в том, хорошо ли этой конкретной паре и устраивает ли их собственный нестандартный подход к семейной жизни. Ибо если не устраивает хотя бы одного из них, то всё равно разбегутся. Мне нравится фильм "Идеальная пара", кажется, так называется. Оказывается, общие интересы совсем не гарантия счастья, а у человека, являющегося твоей противоположностью, многому можно научиться. Так жизнь интереснее, а то совсем скучно будет))

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Елена, согласны с вами. Действительно, очень важно, чтобы в отношениях обоих все устраивало. И не так важно, как это выглядит. Фильма пока не видели, но посмотрим обязательно.

      Удалить